Санкции. Год спустя. Нефтяная отрасль

Западные санкции ударили по отдельным проектам в нефтяной отрасли, но из равновесия ее пока не вывели. Добычу удается сохранять на уровне прошлых лет - в первом полугодии она даже немного выросла. Однако эксперты предупреждают: отложенный эффект от нефтяных санкций может серьезно затормозить развитие сектора. США и Евросоюз ввели ограничения на поставку в Россию различного оборудования. В первую очередь эмбарго касается техники и программного обеспечения для разведки и добычи в Арктике, на глубоководном шельфе и на сланцевых месторождениях.

ГРИГОРИЙ ВЫГОН
УПРАВЛЯЮЩИЙ ДИРЕКТОР КОМПАНИИ VYGON CONSULTING

«Компании начинают оптимизировать свои расходы и оптимизировать портфель проектов, поэтому если мы говорим о технологических санкциях, то по большому счету в среднесрочной перспективе они мало влияют на уровни добычи. Они могут сказаться через 5-10 лет, но мы как-то все рассчитываем, что через 5 лет этих санкций быть не должно».

На то, что санкции - явление временное - очень надеются и иностранные партнёры российских нефтяников. Однако пока западные компании вынуждены подчиняться правительствам своих стран и сворачивать деятельность в России.

Американская Exxonmobil вопреки первоначальным заявлениям о продолжении сотрудничества с Роснефтью все-таки его приостановила. Exxon отказался сразу от нескольких проектов в Арктике. Сложнее всего компании было уходить из Карского моря - там уже успели пробурить скважину и даже открыть перспективное месторождение с запасами в 130 млн тонн нефти и почти 500 млрд кубометров газа, месторождение символично назвали «Победа». Американцы также покинули Западную Сибирь, а именно - Баженовскую свиту - единственный российский сланцевый проект. Французская Total там же отказалась от совместной разработки с «Лукойлом». Еще один нереализованный проект американского гиганта в России - разработка на шельфе Черного моря. Общие убытки от сворачивания всех проектов Exxonmobil оценивает в $1 млрд.

Есть те, кто пытается использовать санкции с выгодой для себя. «Лукойл» хочет получить доступ к Арктическому шельфу - частные компании в отличие от государственных туда пока не пускают. Определённые сигналы с одобрением этой идеи из администрации президента поступают, но окончательного решения не принято.

ВАГИТ АЛЕКПЕРОВ
ПРЕЗИДЕНТ ПАО «ЛУКОЙЛ»

«Конечно, должны быть равные условия для всех. Тем более в сложный период, который мы сейчас наблюдаем, когда есть ограничения по инвестициям, особенно в Арктику. Мы понимаем, что в ближайшие годы иностранные партнеры не смогут прийти с инвестициями в Арктику. Надо поднимать и привлекать национальный капитал, чтобы национальные компании могли начать разработку месторождений, которые могут быть открыты в Арктическом шельфе РФ».

В отличие от самих нефтяников эксперты отрасли один за другим твердят: пора хотя бы на время расстаться с мечтами о многомиллиардных запасах Арктики. Аналитики подчёркивают: у России в нынешних условиях не хватит собственных средств на разведку в арктическом шельфе, кроме того - и это самое главное - успешность проектов напрямую зависит от технологий. Россия очень отстала во всем, что касается Арктики и трудноизвлекаемых запасов. Выходов несколько - покупка необходимого оборудования через третьи страны, китайские копии западных образцов, третий вариант - импортозамещение. На рынке стали появляться российские компании, которые предлагают альтернативу иностранным разработкам. Начали с малого – телеметрии, в перспективе и другое оборудование.

ГЛЕБ КАТАШИНСКИЙ
ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР AXEL MWD

«Телеметрическая система она состоит из нескольких блоков. Глобально она делится на наземное оборудование и скважинное. В первую очередь мы начали с наземного оборудования, и соответственно, наш коммерческий продукт был наземное приемное устройство. За первый год мы продали их 27 штук. Чуть больше половины заняли продажи в России. Изначальные инвестиции составили 50 тысяч долларов. И уже в первый год наши продажи составили уже почти миллион».

Российские разработчики, даже если они способны генерировать идеи и реализовывать их, все равно зависят от импортных комплектующих. С производством плат и микросхем тоже, как выясняется, есть большие проблемы. Однако сами инженеры призывают не стремиться импортозаместить все на 100%. С одной стороны, это нерентабельно, с другой - попросту нереально. По мнению игроков отрасли, главное определиться с приоритетами. На Западе это, кстати, уже сделали.

В итоге целый ряд проектов иностранцы в России сохранили. В споре большой политики и коммерческих интересов победил бизнес. Норвежская компания Statoil и итальянской Eni не отказались от своего присутствия на российском шельфе. Санкции если и внесут коррективы, то только по объёму финансирования в ближайшие годы. Самый масштабный в этом смысле проект - Сахалин-1 - по последним расчётам, всего он потребует более $100 млрд. Стратегические интересы Exxonmobil в этом проекте очевидны даже чиновникам в Вашингтоне. Именно поэтому американская компания сохраняет свою долю в 30%. Аналогичная история с Total и Ямал СПГ. Сумма запланированных инвестиций в сжиженный природный газ - $27 млрд. Ещё один ободряющий пример - соглашение между «Роснефтью» и BP. Британцы планируют получить доступ к месторождению в Западной Сибири. Однако не каждая сделка проходит так гладко. Нефтесервисная компания Schlumberger никак не может завершить покупку крупнейшей в России буровой компании «Евразия».

КОНСТАНТИН СИМОНОВ
ДИРЕКТОР ФОНДА НАЦИОНАЛЬНОЙ ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

«Иностранные инвесторы готовы работать в России, вкладывать деньги, это самый ответственный сегмент - это сервисы, мы там сильно подвисаем. Многие говорят: "вот там, они еще глубже влезут". Слушайте, ну глубже - не глубже, но как раз если мы говорим про ТРИЗы Западной Сибири, вопрос сервиса там будет приоритетным. Кто будет осуществлять эти работы? Если есть западные сервисники, которые не убежали за год я думаю, что если у них есть желание инвестировать в Россию, почему мы им должны мешать?»

Эксперты признают: первый год санкций нефтяной сектор пережил относительно спокойно. Катастрофа произойдет, если с российского рынка уйдут нефтесервисные компании. Тогда о поддержании объемов добычи и речи быть не может. А это значит бюджет, который на 50% зависит от нефти, начнет окончательно ползти по швам.

Алина Гребнева, Денис Дубовиков, Павел Харламов, РБК.